- Номинально - Священная Римская империя . Входящие в неё Австрийские Нидерланды и Миланское герцогство находились под непосредственным управлением Австрии. В пределах империи также находились многие другие итальянские государства, в частности, другие государства, пребывавшие под властью Габсбургов - такие как Великое герцогство Тосканское .
- Нейтральна согласно Базельскому миру 1795 г.
- Соединенное королевство Великобритании и Ирландии с 1 января .
- Объявила войну Франции в 1799 г., но в том же году вышла из Второй коалиции.
- В союзных отношениях с Францией, согласно заключённому в 1796 г. Второму договору в Сан-Ильдефонсо .
- Практически все итальянские государства, включая нейтральные Папскую область и Венецианскую республику , были захвачены в ходе вторжения Наполеона Бонапарта в 1796 г., и стали сателлитами Франции.
- Большая часть армии бежала, не вступая в бой с французскими войсками. По условиям Базельского мира 1795 г. Нидерланды вступили в союз с Францией (Батавская республика).
- Подняли бунт против английского владычества (см. Ирландское восстание (1798)).
- Прибыли во Францию после прекращения существования Речи Посполитой в результате Третьего раздела Польши 1795 г.
- Официально придерживалась нейтралитета, однако датский флот был атакован британским в Копенгагенском сражении .
Французские революционные войны - серия конфликтов с участием Франции , проходивших в Европе в период с 1792 года , когда французское революционное правительство объявило войну Австрии, по 1802 год , а именно до заключения Амьенского мира .
Энциклопедичный YouTube
-
1 / 5
Великая французская революция 1789 года сильно отразилась и на смежных с ней государствах, побудив их пойти на решительные меры против угрожавшей опасности. Император Священной Римской Империи Леопольд II и прусский король Фридрих-Вильгельм II на личном свидании в Пильнице условились остановить распространение революционных идей. К этому их побуждали и настояния французских эмигрантов, составивших в Кобленце корпус войск под начальством принца Конде .
Военные приготовления были начаты, но монархи долго не решались на открытие враждебных действий. Инициатива последовала со стороны Франции, которая 20 апреля 1792 года объявила войну Австрии за её неприязненные действия против Франции. Австрия и Пруссия заключили между собой оборонительный и наступательный союз, к которому постепенно присоединились почти все прочие германские государства, а также Испания и короли сардинский и неаполитанский .
Первая коалиция (1792-1797)
1792 год
Кампания 1797 года в Германии не была ознаменована ничем особенно важным. По отбытии эрцгерцога Карла, назначенного главнокомандующим в Италию, французы снова перешли через Рейн (в середине апреля) и одержали несколько успехов над австрийцами, но известие о заключении перемирия в Леобене остановило дальнейшие военные действия.
В Италии первым ударам французов подвергся Папа Римский , нарушивший договор с французской республикой: он поплатился уступкой нескольких городов и уплатой 15 млн франков.
10 марта Бонапарт двинулся против австрийцев, ослабленные и расстроенные войска которых уже не могли оказывать упорного сопротивления. Через двадцать дней французы находились лишь в нескольких переходах от Вены. Эрцгерцог Карл с разрешения императора предложил перемирие, на что Бонапарт охотно согласился, так как и его положение становилось затруднительным вследствие отдалённости от источников довольствия армии; к тому же он был озабочен известиями о враждебных ему движениях в Тироле и Венеции. 18 апреля 1797 года перемирие было заключено в Леобене.
Немедленно после этого Бонапарт объявил войну Венецианской республике за нарушение нейтралитета и умерщвление множества французов. 16 мая Венеция была занята его войсками, а 6 июня подпала под французское владычество и Генуя, наименованная Лигурийской республикой.
В конце июня Бонапарт объявил самостоятельность Цизальпинской республики, составленной из Ломбардии, Мантуи, Модены и некоторых других смежных владений. 17 октября в Кампо-Формио заключён был с Австрией мир, закончивший первую Революционную войну, из которой Франция вышла полной победительницей.
Австрия отказалась от Нидерландов, признала границей Франции левый берег Рейна и получила часть владений уничтоженной Венецианской республики. Штатгальтеру Голландии и имперским владельцам, лишившимся своих зарейнских земель, было обещано вознаграждение путём упразднения независимых духовных владений в Германии. Для разрешения всех этих крайне запутанных вопросов положено было собрать в городе Раштате конгресс из уполномоченных Франции, Австрии, Пруссии и других германских владений.
Вторая коалиция (1797-1802)
Конгресс открылся; но одновременно с происходившими на нём переговорами французы продолжали военные действия на юге Италии и даже вторглись в Швейцарию.
Во время бунта, вспыхнувшего в Риме в конце 1797 года , был убит французский генерал Дюфо ; директория воспользовалась этим, чтобы занять Папскую область французскими войсками. 16 февраля 1798 года народ в Риме провозгласил уничтожение папской власти и учреждение республиканского правления. Папа принуждён был отказаться от своих прав; через несколько месяцев его отвезли пленником во Францию. Эти события встревожили неаполитанского короля и заставили его взяться за оружие.
Перед его довольно сильной армией небольшие французские отряды, занимавшие Папскую область, стали отходить назад, и 19 ноября король торжественно вступил в Рим. Французы, подкреплённые свежими войсками, скоро перешли в наступление, нанесли противнику несколько жестоких поражений, и уже в конце года король неаполитанский должен был бежать в Сицилию.
В начале следующего года командовавший неаполитанской армией австрийский генерал Макк заключил с французами договор, по которому им была отдана Кампанья и уплачено 10 млн франков, а гавани Неаполя и Сицилии объявлены нейтральными. Вслед за тем вспыхнуло восстание в неаполитанском народе и войске; Макк, опасаясь за свою жизнь, сложил с себя начальствование и просил у французов разрешения возвратиться в Германию, но был задержан и отвезён пленником во Францию.
Между тем в самом Неаполе водворилась полная анархия; вооружённая чернь, предводимая священниками и роялистами, овладела фортом Сент-Эльм. Трёхдневная кровавая борьба с французами и их приверженцами кончилась победой последних, которые и провозгласили в Неаполе республику под именем Партенопейской.
Занятие Швейцарии было последствием стремления французского правительства создать вокруг Франции ряд владений хотя и самостоятельных, но состоящих под её непосредственным влиянием и покровительством. Эти государства, служа для Франции оградой от внешних врагов, вместе с тем должны были поддерживать её перевес в общих делах Европы. С этою целью учреждены были республики Батавская, Цизальпинская, Римская и Партенопейская, а теперь решено было сделать то же самое и в Швейцарии.
Французские агенты возбуждали несогласия между отдельными кантонами; в конце 1797 года французские войска заняли несколько пунктов в западных округах Швейцарии и стали открыто вмешиваться во внутренние дела страны. В загоревшейся затем и продолжавшейся около полугода борьбе с неприятельским нашествием швейцарцы выказали немало храбрости и самоотвержения, но обнаружили полное несогласие между собой и незнание военного дела. По занятии французскими войсками всей страны (кроме Граубюндена , оберегавшегося сильным австрийским корпусом) Швейцария обращена была в Гельветическую республику под покровительством Франции.
Ввиду нового расширения сферы французского влияния образовалась вторая коалиция, в состав которой вошли Англия, Австрия и Россия, а затем и Турция, Неаполь и некоторые владетельные князья в Италии и Германии. 16 декабря 1798 года, без предварительного объявления войны, французские войска неожиданно перешли через Рейн, заняли Майнц и Кастель, обложили Эренбрейтенштейн и вообще распоряжались на Рейне вполне самовластно. Французские уполномоченные на конгрессе вели себя заносчиво и предъявляли непомерные требования.
8 апреля 1799 года гр. Меттерних , представитель Австрии на Раштатском конгрессе, объявил французской миссии, что император считает все решения конгресса недействительными, и потребовал немедленного удаления французских депутатов. При выезде последних из города на них напали австрийские гусары, двоих убили и захватили все их бумаги. Это послужило сигналом для новой войны.
Смелость Австрии после стольких понесённых ею поражений основывалась на уверенности в поддержке других сильных держав. Император Павел I , принявший на себя звание гроссмейстера Мальтийского ордена, был раздражён захватом острова Мальты французскими войсками, отправлявшимися в египетскую экспедицию , и готовился принять деятельное участие в борьбе против ненавистных ему республиканцев. Уже в ноябре 1798 года 40 000 русских вступили в австрийские пределы и затем двинулись в Италию ; другая колонна, предводимая генералом Римским-Корсаковым, направлена была в Швейцарию.
В январе 1799 года последовало объявление войны французской республике со стороны Турции. Пруссия соблюдала нейтралитет.
Ещё раньше раштатской катастрофы Журдан, главнокомандующий дунайской армией, перешёл Рейн между Базелем и Страсбургом (ночью с 28 февраля на 1 марта), а Массена , приняв начальство над французскими войсками в Швейцарии, 6 марта вступил в Граубинден. Французы овладели проходами в Тироль, но затем были оттеснены австрийским генералом Бельгардом. В то же время армия Журдана, потерпев ряд неудач при встречах с австрийскими войсками эрцгерцога Карла и совершенно разбитая в сражении при Штокахе (24-25 марта), должна была отступить за Рейн.
В начале мая эрцгерцог обратился против французов, действовавших в Швейцарии, и сначала потеснил их, но потом успех стал склоняться на сторону французских войск. Некоторое время главные силы обеих сторон стояли неподвижно около Цюриха. Когда стали приближаться войска Римского-Корсакова, а эрцгерцог Карл поспешил обратно в Германию, в Швейцарии осталось до 20 000 австрийских войск с 10-тысячным резервом; русские заняли растянутую линию по рекам Ааре и Лиммате. На правом берегу Рейна французы под начальством генерала Миллера 26 августа двинулись вперёд, но после неудачной попытки овладеть Филиппсбургом снова отступили ввиду приближения эрцгерцога Карла.
План
Введение
1 Войны XVIII-XIX веков
1.1 Революционные войны
1.2 Итальянский и швейцарский походы Суворова
1.3 Наполеоновские войны
1.4 Отечественная война 1812 г. и кампании 1813-1814 гг.
1.5 Восточная война 1853-1856 гг
2 Войны XX века
2.1 Первая мировая война
2.2 Военная интервенция Антанты в Россию (1918-1922)
2.3 Вторая мировая война
3 ЭСБЕ о Русско-французских войнах
3.1 Описание войны 1805 г.3.2 Описание войны 1806 года
Список литературыВведение
Русско-французские войны - войны разных эпох между Францией и Россией, в широком понимании последней, включающем Российскую империю и СССР. В более широком смысле, темой этой статьи является сводное описание военно-политического взаимодействия Франции и России, составленное из перечисления других статей, существующих или планируемых, снабжённого аннотацией или рефератом каждой из них. Отдельную часть составляют, размещаемые после краткого перечисления всех статей о военных кампаниях, обзорные и аналитические материалы по затрагиваемой теме.
1. Войны XVIII-XIX веков
1.1. Революционные войны
Революционные войны - серия конфликтов с участием Франции, проходивших в Европе в период с 1792, когда французское революционное правительство объявило войну Австрии, по 1802, а именно до заключения амьенского мира. Российская империя - постоянный участник обоих анти-революционных коалиций, в союзе с Великобританией и Австрией.
· Война Первой коалиции - военные действия, проходившие в 1793-1797 годах с целью уничтожения революционной Франции и реставрации монархии.
· Война Второй коалиции - общее название всех сражений Франции со Второй коалицией в 1799-1802 гг.
· Войны революционной Франции - все военные события этой категории.
1.2. Итальянский и швейцарский походы Суворова
· Итальянский поход Суворова
· Швейцарский поход Суворова - сентябрь 1799 года
1.3. Наполеоновские войны
· Война Третьей коалиции
· Война четвёртой коалиции
· Война Пятой коалиции
1.4. Отечественная война 1812[&][#]160[;]г. и кампании 1813-1814[&][#]160[;]гг.
· Отечественная война 1812 года
· Заграничный поход русской армии 1813-14 гг.
· Взятие Парижа (1814)
· Венский конгресс
1.5. Восточная война 1853-1856 гг
· Крымская война
Войны XX века Первая мировая война Военная интервенция Антанты в Россию (1918-1922) Вторая мировая война ЭСБЕ о Русско-французских войнах
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890-1907).
Русско-французские войны - если не считать случайной враждебной встречи под Данцигом в 1734 г. (см. Данциг и Лещинские), первые вооружённые столкновения русских с французами последовали лишь в самом конце прошлого столетия, при императоре Павле. Действия русских войск в 1799 г. были успешны только в Северной Италии; на других театрах войны они были или бесплодны, или неудачны (ср. Итальянский и Швейцарский походы Суворова, Цюрих, Русско-английская экспедиция в Голландию).
3.1. Описание войны 1805[&][#]160[;]г.
Об обстоятельствах, при которых Россия приступила, в 1805 г., к новой коалиции против Франции, см. Наполеоновские войны. Главная австрийская армия должна была вторгнуться в Баварию и остановиться на реке Лехе, в ожидании прибытия русских вспомогательных войск. На особый русско-шведский корпус (около 30 тысяч) возложено было произвести диверсию в Ганновере; другую диверсию должен был исполнить 30-тысячный русско-английский корпус, из Корфу и Мальты, через Неаполь.
Военные действия начаты были австрийцами раньше условленного времени. Кутузов, с 1-й русской армией (около 56 тысяч), поспешно следовал через Моравию на соединение с Макком, но, получив, по прибытии на реку Инн, известие об ульмской катастрофе, убедился в невозможности дальнейшего наступательного движения и решил отступать долиной Дуная, пока прибытие подкреплений не даст возможности вступить в решительное сражение с неприятелем.
Французы неотступно преследовали союзников и одержали успехи в разных арьергардных делах. Для обеспечения левого фланга французской армии Наполеон переправил на левый берег Дуная корпус Мортье, который должен был следовать на одной высоте с прочими корпусами.
Получив от императора Александра повеление не вступать в бой с французами до соединения с шедшей к нему 2-ю армией (генерала графа Буксгевдена) и не имея возможности, по слабости своих сил, прикрывать Вену, Кутузов решился предоставить её собственной участи и избрать для дальнейшего отступления дорогу в Моравию, по левому берегу Дуная. 28 октября (9 ноября) он перешёл на этот берег у Кремса и, уничтожив мосты, остановился на позиции впереди Дирнштейна, для прикрытия отступления обозов; австрийские войска, отделясь от русских, направились к Вене. Мортье, лишённый сообщения с главной французской армией, очутился перед превосходными силами русских; главные войска его, атакованные у Дирнштейна, были совершенно разбиты.
Успех этот, однако, не устранял причин, понуждавших Кутузова торопиться с отступлением. 31 октября (12 ноября) русские войска двинулись по направлению на Шраттенталь и Знайм к Брюнну. Между тем Наполеон беспрепятственно занял Вену и задумал отрезать русской армии путь отступления. Для этого три корпуса (Мюрата, Ланна и Сульта) направлены были через Корнейбург и Штоккерау на Знайм, а два других (Бернадотта и Мортье) должны были задерживать движение Кутузова, чтобы дать время Мюрату предупредить его в Знайме.
Положение нашей армии, после занятия французами Вены, сделалось весьма критическим, войска, задерживаемые дурными дорогами и утомленные усиленными переходами, двигались так медленно, что 2-го (14) ноября находились ещё в 60 верстах от Знайма, между тем как передовому французскому корпусу Мюрата ничто не препятствовало занять этот город в тот же день. Чтобы прикрыть Знайм, Кутузов направил 7 тысяч человек, под начальством князя Багратиона, в Голлабрунн, с приказанием держаться там во что бы то ни стало, пока остальные войска не пройдут мимо. 2 (14) ноября Мюрат встретил этот отряд у Голлабрунна и, не желая терять времени в сражении, требовал прохода, на основании будто бы состоявшегося перемирия.
Кутузов притворно согласился на приостановку военных действий и отправил к Мюрату генерал-адъютанта Винцингероде, как бы для окончательных переговоров. Предложенные условия показались Мюрату столь выгодными, что он немедленно послал их к Наполеону на ратификацию и, в ожидании её, остановился у Голлабрунна. Наполеон, поняв хитрость Кутузова, немедленно и строго предписал Мюрату идти вперёд и занять Знайм.
Пока депеши ходили в Вену и обратно, прошло около суток, и к вечеру 3 (15) ноября армия наша успела миновать Знайм. 4 (16) ноября отряд князя Багратиона, стоявший около Голлабрунна, был атакован превосходными силами противника, но продержался весь день и 5 (17) ноября прибыл в Знайм. Намерение Наполеона отрезать русским путь отступления не удалось. 7 (19) ноября, в городе Вишау, присоединилась к Кутузову наша 2-я армия. На военном совете решено было отойти к Ольмюцу, выждать там подкреплений и потом перейти к наступательным действиям, совокупно с эрцгерцогом Карлом.
Наполеон, со своей стороны, решился дать войскам отдых, в котором они крайне нуждались. С 8 (20) по 17 (29) ноября продолжалось временное бездействие противников. Наполеон сумел внушить союзникам убеждение, что он терпит во всем недостаток, что войска его расстроены и при малейшем усилии, будут совершенно истреблены. С другой стороны, продовольствие союзной армии, стоявшей впереди Ольмюца, было так дурно организовано, что окрестная местность была в конец истощена реквизициями, и оставаться долее на занимаемой позиции было невозможно. 15 (27) ноября союзники, не выждав прибытия следовавших к ним колонн Беннигсена и Эссена, двинулись к городу Вишау, а затем к Аустерлицу, с целью обойти правое крыло неприятеля и отрезать его от Вены, а себе открыть ближайшее сообщение с эрцгерцогом Карлом.
Наполеон сосредоточил главные силы свои между Аустерлицем и Брюнном. 20 ноября (2 декабря) произошло знаменитое сражение под Аустерлицем, заставившее австрийцев просить мира (см. Пресбургский мир). Армия Кутузова должна была вернуться в Россию. Экспедиция русско-шведских войск в Ганновер совпала по времени с аустерлицкой битвой, и не могла уже принести никакой пользы; каждый из союзных отрядов вернулся в пределы своего государства. Диверсия англо-русских войск в Южной Италии тоже не имела никаких результатов (см. Адриатическая экспедиция).
Литература
· Ср. Bülow, «Feldzug v. 1805»;
· Schönhals, «Der Krieg v. 1805 in Deutschland» (Вена, 1857);
· Михайловский-Данилевский, «Описание войны 1805 г.».
3.2. Описание войны 1806 года
Когда летом 1806 года кратковременное сближение Франции и Пруссии уступило место взаимному охлаждению, император Александр обещал предоставить в распоряжение короля Фридриха-Вильгельма 60-тысячное русское войско. В начале сентября 1806 года на западной границе России, кроме днестровской армии Михельсона, собрано было ещё 8 дивизий, разделенных на 2 корпуса: Беннигсена и графа Буксгевдена.
При первом известии об открытии Наполеоном военных действий против Пруссии, Беннигсену повелено было идти через Варшаву в Силезию; но накануне выступления прибыли прусские комиссары с уведомлением, что для русских войск ещё не заготовлено продовольствие. Поход пришлось отсрочить; тем временем последовал разгром пруссаков (см. Наполеоновские войны), и государь приказал Беннигсену не переходить через Вислу, а расположить корпус на правом берегу её, между Варшавой и Торном. Михельсону послано было приказание отправить две дивизии, под начальством генерала Эссена, к Бресту, а Буксгевдену - собрать свой корпус между Брестом и Гродно.
Французский дивизионный генерал Ш. М. Манжен (Mangin), который в последний период Первой мировой войны являлся командующим французской 10-й армией, в серии статей, вышедших в журнале «Revue des deux Mondes» с 1 апреля по 1 июля 1920 г. под общим заголовком «Comment finit la guerre», дал последовательный обзор боевых событий на Западном фронте Первой мировой войны.
Первая страница статьи Манжена в апрельском выпуске «Revue des deux Mondes». Из библиотеки автора.
Генерал Ш. Манжен.Эти статьи активно подчеркивают французские победы, касаясь лишь поверхностного пласта рассматриваемых событий - но если говорит командующий армией, который долгое время и в важнейшие периоды войны занимал ответственные посты, - то это всегда поучительно, и пренебрегать его мнением ни в коем случае не следует.
Говоря о начале мировой войны, Манжен дает понять, что стратегическое развертывание французской армии недостаточно учитывало опасность от перспективы германского вторжения через Льеж, Брюссель и Намюр. Он традиционно упоминает о нарушении бельгийского нейтралитета, не отрицая того факта, что французский Генеральный штаб уже с 1913-го года считался с возможностью германского наступления через Бельгию. И это понятно: ведь в Германии об этом много писала даже пресса. Но французское главное командование придерживалось концепции, что стремительным ударом через бельгийский Люксембург ему удастся прорвать центр германского стратегического построения и этим поставить немцев в очень опасное положение. Но это, как известно, не удалось, и фланговый охват со стороны германцев состоялся, но он мог стать еще более грозным и иметь тяжелейшие для французов стратегические последствия.
Причины французской неудачи в Приграничном сражении Манжен усматривает в ошибках, допущенных командующими армиями и корпусами, в недостаточном количестве пулеметов и тяжелой артиллерии и, наконец, в инструкциях и уставах, которые были причиной того, что превосходство французской артиллерии бывало слабо использовано при подготовке пехотных атак: «Чисто техническим причинам следует приписывать наши первые неудачи».
А ведь они привели к общему отступлению по всему фронту.Особый интерес вызывает рассуждение Манжена о наступлении войск Антанты весной 1917-го года - под руководством генерала Нивеля, который ранее получил известность в ходе боев под Верденом осенью 1916-го года.
К концу ноября 1916-го года Ж. Жоффр выработал план общего наступления. Этот план несколько раз подвергался изменениям, и был нивелирован немцами с помощью искусно проведенного в марте 1917-го года отступления из Нуайонского выступа позиции Зигфрида, называемой Манженом линией Гинденбурга. «Отступление - пишет Манжен - привело к сокращению германского фронта и дало экономию сил; кроме того, французские приготовления к наступлению этим были расстроены точно так же, как и английские. Весьма печально, что германское отступление могло совершиться беспрепятственно и что не обратили внимание на предложение генерала д"Эспере, который советовал начать наступление уже в первые дни марта, т. - е. как раз в то время, когда в полном ходу было отступление германской тяжелой артиллерии и прочей техники».
Незначительные успехи французов на р. Эн и англичан во Фландрии вызвали серьезное беспокойство в английских правящих кругах. От результата боев, которые велись 16 - 23 апреля, все ожидали решительного успеха, и разочарование было всеобщим.
Но ситуация была нормализована энергичным вмешательством фельдмаршала Хейга и Ллойд-Джорджа. Последний, по свидетельству автора статьи, говорил языком «настоящего государственного человека и не так, как наше французское правительство. Последнее давало полный простор всем пораженцам и даже допускало вредную пропаганду на вокзалах, на железных дорогах, на тайных митингах и собраниях и даже в газетах. На фронте в этом направлении работало немало платных агентов».
По итогам бессмысленной бойни Нивель должен был выйти в отставку, и главнокомандующим французской армией стал Петэн. Но, что было хуже всего, - после неудачного наступления во многих войсковых частях вспыхнули солдатские бунты. Пришлось провести целый ряд расстрелов - в результате чего и удалось восстановить порядок.
Энергия, проявленная в данном случае французами, выгодно отличается от нерешительных полумер немцев, направленных против агитации в своих войсках осенью 1918 г., когда стали обнаруживаться первые симптомы нравственного разложения на флоте. А сколько было в те дни в социалистической радикальной прессе рассуждений о якобы слишком суровых наказаниях, которые, как справедливо отмечает автор, в военной сфере, да еще во время войны, были абсолютно необходимы.
Здесь следует обратить внимание на следующее обстоятельство.
Как раз летом 1917-го года, когда во французской армии стали обнаруживаться явные признаки утомления войной, депутат рейхстага Эреберг распространил доклад министра иностранных дел Австро-Венгрии О. Чернина о безнадежном положении Австрии, и рейхстаг принял роковую резолюцию о желательности скорейшего заключения мира. Именно эти события вновь укрепили французов в решимости довести войну до победного конца.
В описании хода кампании 1918-го года особенно ценны замечания Манжена применительно к началу большого летнего наступления французской армии. Задача французов сводилась, прежде всего, к тому, чтобы срезать выдвинутый за р. Марну германский выступ - на фронте Суассон - Шато-Тьерри.
Германское наступление 15 - 17 июля закончилось безрезультатно.
18-го июля началась контратака армии Манжена против германского фланга.
Манжен сообщает, что автором этой оперативной идеи являлся лично он. Если это действительно так, то заслуги маршала Фоша в достижения окончательной победы над противником на Западном фронте пришлось бы оценивать значительно ниже, т. к. удар французских войск против фланга германской 7-й армии был началом военного крушения немцев в 1918-м году. Причем Кронпринц Вильгельм, командующий группой армий, и командование 7-й армии настойчиво указывали на опасность флангового удара, но германское Верховное командование в лице «гениальных» Гинденбурга - Людендорфа не обратило внимания на их предостережения. Чтобы вывести германский фланг из критического положения, пришлось ввести в бой большое количество дивизий, которые были настолько быстро израсходованы, что уже не смогли участвовать в дальнейших боях.Манжен сообщает, что его армия располагала 321 танком, которые были скрыты в лесу Виллер-Котере - благодаря им и удался прорыв германского фронта.
В статьях Манжена имеется богатый цифровой материал, ярко иллюстрирующий подавляющий численный перевес армий Антанты над силами центральных держав. Особенно интересны данные об американской армии, которые заимствованы из статистического материала маршала Фоша. К 11-му марта 1918-го г. во Францию прибыло только 300 тысяч американцев, из которых сформировали 6 дивизий - но американские дивизии были вдвое сильнее французских. Предполагалось, что каждый месяц будет прибывать по 307 тысяч человек. Но когда 21-го марта 1918-го г. началось большое германское наступление, американцы значительно нарастили свои ресурсы в Европе. Их силы возросли с 300 тыс. человек в марте до 954 тыс. в июле и до 1,7 млн. в октябре.
В германской Главной квартире вряд ли сомневались в том, что Америка может выставить такую огромную армию, но считали невозможным перебросить через океан такую крупную массу людей в такие сжатые сроки. Эти расчеты оказались ошибочными. Манжен совершенно справедливо отмечает, что переброски сделались возможными благодаря реквизиции американского тоннажа и вследствие содействия Англии: «Англия, не задумываясь, решилась на самые чувствительные ограничения в подвозе продовольствия, чтобы предоставить все освободившиеся таким образом корабли для перевозки войск».
Правда, тактическая ценность американских войск была невелика, но они были прекрасно снабжены сильной современной артиллерией и были многочисленны и свежи.
Огромные вспомогательные силы Англия и Франция перебросили и из своих заморских владений.
Манжен исчисляет количество «цветных» французов, мобилизованных в течение войны, цифрой в 545 тыс. человек. Причем он полагает, что это количество можно было бы удвоить и даже утроить: ведь в европейской Франции проживало 40 млн. жителей, а в ее заморских владениях - более 50-ти млн. Что касается Англии, то она получила из своих колоний следующие подкрепления: из Канады - 628 тыс. человек, из Австралии и Новой Зеландии - 648 тыс. человек, из Южной Африки - 200 тыс. человек, а из Индии – 1,16 млн. человек. Последняя цифра несколько преувеличена - речь идет о всей индийской армии, т. - е. и о тех ее частях, которые остались в Индии (подробнее см. статью об Индии в мировой войне - http://warspot.ru/1197-indiya-v-mirovoy-voyne).
Эта картина демонстрирует, какие огромные подкрепления Англия и Франция получили из своих колониальных владений, правда, не с самого начала противостояния, а в течение всей войны. Только быстрый и решительный успех немцев на Западном фронте мог обесценить эти подкрепления, - тем более, что именно «цветные» французские и английские войска, также, как и канадцы, составляли лучшие ударные дивизии союзников, которые смело бросались в бой даже тогда, когда многие другие части в значительной мере утратили боевую ценность и шли в наступление лишь после того, как им прокладывали дорогу танки.
В своей заключительной статье Манжен поднимает вопрос о «результатах победы». Он пишет об освобождении Эльзас-Лотарингии и рассуждает об войн из-за Рейнской границы - начиная с 1792-го года. Очевидны взгляды генерала, направленные на полное уничтожение Пруссии как авангарда германского империализма, и на необходимость для Франции утвердиться на левобережье Рейна. Взгляды Манжена в данном случае совпадают со взглядами маршала Фоша.
Приступая к обсуждению реорганизации французской армии, Манжен отмечает, что еще никогда победоносная война не оставляла победителю таких серьезных задач в сфере военного строительства. Французов, желающих посвятить жизнь карьере офицера и унтер-офицера становится все меньше и меньше и недалеко то время, когда, если не будут приняты энергичные меры, офицерский корпус будет состоять из лиц, которые не сумели найти себе применение в какой-нибудь другой профессии – т. е. он будет формироваться по остаточному принципу. А ведь французская армия после войны больше чем когда-либо «нуждается в лучших силах, в умственных сливках нации, которые должны составить ее основу и дать ей развитие и направление движения». Правда, сетует генерал, у молодых офицеров теперь уже нет той цели, которой жило старое поколение: Эльзас-Лотарингия, наконец, освобождена. Тем не менее, осталось еще много великих задач, - стоять на страже на Рейне, создать «цветную» армию и оградить Францию от всех больших и малых случайностей.
Но последнюю задачу, учитывая и указанный автором факт падения престижности военной службы, решить так и не удалось, что в будущем и показали грядущие плачевные для Франции события 1940-го года.
Политические споры настолько обострились,
что один пушечный выстрел в Америке
бросил всю Европу в огонь войны.
ВольтерВойны с французами и индейцами - обобщенное американское название для войны между Великобританией и Францией в Северной Америке с 1754 по 1763, вылившейся в обширный конфликт, известный как Семилетняя война. Французские канадцы называют её La guerre de la Conquête.
Противостояние между англичанами и французами в североамериканских колониях продолжалось с самого начала XVIII века. Эти эпизоды обычно называли по именам царствующих особ - Война короля Вильгельма (во время девятилетней войны Аугсбургской лиги), Война королевы Анны (во время войны за Испанское наследство), Война короля Георга (во время войны за Австрийское наследство). Во время всех этих войн за обе стороны конфликта сражались индейцы. Эти войны и описываемую американские историки называют Четыре колониальных войны.
Положение в 1750 году
Северная Америка восточнее Миссисипи была практически полностью утверждена за Великобританией и Францией. Французское население составляло 75 000 человек и, в наибольшей степени, было сосредоточено в долине реки св. Лаврентия, частично в Акадии (Нью-Брансуик), Иль-Рояль (Кэп-Бретон-Айлэнд), а также совсем мало - в Новом Орлеане и небольших факториях вдоль Миссисипи - Французской Луизиане. Французские торговцы пушниной путешествовали повсеместно в водоразделе реки св. Лаврентия и Миссисипи, торговали с индейцами и женились на местных скво.
Британские колонии насчитывали 1.5 миллиона населения и располагались вдоль восточного побережья континента от Вирджинии на юге до Новой Шотландии и Ньюфаундленда на севере. У многих старейших колоний были земли, бесконтрольно простиравшиеся на запад, поскольку точной протяженности континента никто не знал. Но за землями закреплялись права провинций, и хотя их центры располагались у побережья, они стремительно заселялись. Новая Шотландия, в 1713 году отвоеванная у Франции, еще имела значительное число французских поселенцев. Британия также закрепила за собой землю Руперта, в которой Компания Гудзонова Залива вела пушную торговлю с туземцами.
В промежутке французских и Британских владений находились обширные территории, населенные индейцами. На севере микмаки и абенаки еще доминировали в частях Новой Шотландии, Акадии, и восточных областях провинции Канада и сегодняшнего Мэна. Конфедерация ирокезов была представлена в современном штате Нью-Йорк, долине Огайо, хотя позже включила также народы Дэлавэров, Суони и Минго. Эти племена находились под формальным контролем ирокезов и не имели права заключать договора. Следующий, южный промежуток был населен народами Катоба, Чокто, Крик (Маскоги) и Чероки. Когда начиналась война, Французы использовали свои торговые связи для набора воинов в западных областях Страны Великих Озер, где проживали народы Гуронов, Миссисуга, Айова, Виннипег и Потаватоми. Британцев поддерживали в войне Ирокезы, а также Чероки - до тех пор, пока разногласия не вызвали англо-черокскую войну 1758 года. В 1758 году правительство Пенсильвании успешно заключило Истонский договор, по которому 13 народов согласились быть союзниками Британии, в обмен на что Пенсильвания и Нью-Джерси признали за ними родовые права на охотничьи угодья и стоянки в стране Огайо. Многие племена севернее примкнули к Франции, их надежному торговому партнеру. Народы Крик и Чероки соблюдали нейтралитет.
Представительство Испании на востоке континента ограничивалось Флоридой; кроме того она удерживала Кубу и другие Вест-Индские колонии, которые стали мишенями для нападений во время Семилетней Войны.Население Флориды было незначительно и ограничивалось поселениями Сент-Огастин и Пентакола.
Вначале войны в Северной Америке было лишь незначительное количество английских регулярных частей, а французских и вовсе не было. Новая Франция была защищена 3000 морских пехотинцев, ротами колониальных войск, и в случае необходимости могла выставить иррегулярную милицию. Многие британские колонии собирали ополченцев для борьбы с индейцами, но войсками вовсе не располагали.
Виргиния в связи с протяженной границей, имела много разрозненных регулярных подразделений. Колониальные правительства исполняли свои функции независимо друг от друга и Лондонской метрополиии, и это обстоятельство усложняло отношения с индейцами, чьи угодья были зажаты между разными колониями, а с началом войны и с командованием Британской армии, когда её командиры попытались налагать ограничения и требования на колониальные администрации.
Северная Америка в 1750 годуПричины войны
Экспедиция Селорона
В июне 1747 года, обеспокоенный вторжением и расширяющимся влиянием таких британских торговцев, как Джордж Кроган в Огайо, Ролан-Мишель Баррин, маркиз де ла Галиссоньер, генерал-губернатор Новой Франции, отправил Пьера-Жозефа Селорона возглавить военную экспедицию в эту область. Его задачей было утвердить французские права на территорию, уничтожить британское влияние, устроить демонстрацию силы перед индейцами.
Отряд Селорона составляли 200 морских пехотинцев и 30 индейцев. Экспедиция прошла почти 3000 миль с июня по ноябрь 1749 года, прошли вдоль северного побережья озера Онтарио, переправились волоком через Ниагару, а затем прошли южным берегом озера Эри. На переволоке Чаутауква экспедиция повернула вглубь к реке Аллегени, направившей их к нынешнему Питтсбургу, где Селорон закопал свинцовые клеймёные пластины, утверждающие французские права на эту территорию.Всякий раз встречая английских торговцев пушниной Селорон сообщал им о французских правах на эту землю и приказывал убираться.
Когда экспедиция прибыла в Лонгстаун, индейцы этой местности заявили ему, что принадлежат к территории Огайо и будут торговать с англичанами независимо от мнения Франции. Селорон продолжил путь на юг, пока его экспедиция не достигла места слияния рек Огайо и Майами, которое лежит к югу от деревни Пикавилани, принадлежащей вождю народа Майами. прозванному «Старый Бритон». Селорон уведомил его о страшных последствиях, каковые не замедлят быть, если пожилой вождь не воздержится от торговли с англичанами. Старый Бритон предупреждению не внял. В Ноябре 1749 года Селорон вернулся в Монреаль.
В своем докладе, подробно освещающем путешествие, Селорон написал: «Все что я знаю, это то индейцы этих мест очень плохо расположены к Франции и всецело преданы Англии. Мне неизвестен способ изменить ситуацию». Еще до его возвращения в Монреаль доклады о ситуации в Огайо направлялись в Лондон и Париж вкупе с планами действий. Уильям Ширли, экспансионистский губернатор Массачуссетса, был особенно напорист в заявлении, что британские колонисты не будут в безопасности, пока существуют французы.
Переговоры
В 1747 году некоторые виргинские колонисты создали Компанию Огайо для развития торговли и поселений на одноименной территории. В 1749 году компания получила средства от короля Георга II с условием поселить на этой территории 100 семей колонистов и построить форт для их защиты. На эту землю также претендовала Пенсильвания и между колониями началась борьба за преобладание. В 1750 году Кристофер Гист, действуя от имени самой Виргинии и Компании, исследовал территорию Огайо и начал переговоры с индейцами в Лонгстауне. Это начинание вылилось в Лонгстаунский договор 1752 года, в котором индейцы в лице своего «полукороля» Танагриссона в присутствии представителей ирокезов выработали условия, в числе которых было разрешение строить «укрепленный дом» у истоков реки Мононгахела (современный Питтсбург, Пенсильвания).
Война за Австрийское наследство формально окончилась в 1748 году подписанием Второго Аахенского мира. Договор был в основном сосредоточен на решении европейских проблем, и проблемы территориальных конфликтов между французскими и британскими колониями в Северной Америке остались неразрешенными и вернулись в комиссию по урегулированию. Британия делегировала губернатора Ширли и графа Альбемарля. Губернатора Виргинии, чья западная граница была одной из причин конфликта, в комиссию. Альбемарле также был послом во Франции. Людовик XV со своей стороны отрядил Галиссоньера и других сторонников жесткой линии.Комиссия собралась в Париже летом 1750 года с вполне предсказуемым нулевым результатом. Границы между Новой Шотландией и Акадией на севере и в стране Огайо на юге стали камнем преткновения. Дебаты простерлись и на Атлантику, где обе стороны желали получить доступ к богатым рыбным промыслам на Большой Банке Ньюфаудленда.
Нападение на Пикавиллани
17 марта 1752 года умер генерал -губернатор Новой Франции маркиз де Жонкьер и его место временно занял Шарль ле Муан де Лонгвиль. Это продолжалось до июля, пока его не сменил в постоянном качестве маркиз Дюкуснэ де Меневиль, прибывший в Новую Францию и занявший свою должность. Продолжающаяся британская деятельность в Огайо побудила Лонгвиля отправить туда следующую экспедицию, под командованием Шарля Мишеля де Ланглейда, офицера морской пехоты. Ланглейду дали 300 человек, включая индейцев Оттава и франко-канадцев. Его задачей было наказать народ Майами в деревушке Пикавиллани за ослушание приказа Селорона прекратить торговлю с англичанами. 21 июня французский отряд атаковал торговый пост в Пикавиллани, убив 14 майами, включая Старого Бретона, которого, по слухам, традиционно съели аборигены, находившиеся в отряде.
Французский форт
Весной 1753 Пьер-Поль Марина де Ла Мальже был послан с отрядом 2000 морских пехотинцев и индейцев. Его задачей было защитить королевские земли в долине Огайо от британцев. Отряд следовал путем, который нанес на карту Селорон четырьмя годами ранее, только вместо закапывания свинцовых табличек Марина де ла Мальже строил и укреплял форты. Первым им был построен форт Пресквиль (Эри, Пенсильвания) на южном берегу озера Эри, затем был основан форт Лебёф (Вотерфорт, Персильвания) для защиты верховий Лебёф Крик. Двигаясь на юг, он изгонял или захватывал британских резидентов, переполошив как британцев, так и ирокезов. Танагриссон, вождь Минго, пылающий ненавистью к французам, которых он обвинял в убийстве и съедении своего отца, явился к форту Лебёф и выдвинул ультиматум, который Марина презрительно отверг.
Ирокезы отправили нарочных в поместье Уильяма Джонсона, штат Нью-Йорк. Джонсон, известный у ирокезов как «Варрахигги» ,что означает «Вершащий Большие Дела», стал уважаемым делегатом Ирокезской конфедерации. В 1746 Джонсон стал у Ирокезов полковником, а позже полковником западной Нью-Йоркской милиции. Он встретился в Олбани с губернатором Клинтоном и представителями других колоний. Вождь Хендрик настаивал, что Британия будет держаться своих обязательств и остановит французскую экспансию. Получив неудовлетворительный ответ от Клинтона, Хендрик заявил, что цепь договора, связывающего на протяжении долгих лет Британию и Ирокезов узами дружбы, отныне разорвана.
Ответ Виргинии
Губернатор Виргинии Роберт Динвидди оказался в затруднительном положении. Он был крупным инвестором Компании Огайо и потерял бы деньги, если бы французы добились своего. Для противодействия французскому присутствию в Огайо туда был направлен 21-летний майор Джордж Вашингтон (чей брат тоже был крупным инвестором Компании) из виргинской милиции с тем, чтобы предложить французам покинуть территорию Виргинии. Вашингтон ушел с маленьким отрядом, взяв с собой переводчика Ван Дер Браама, Кристофера Гиста, группу ревизоров проверять работы и несколько индейцев-мингов во главе с Танагриссоном. 12 декабря они достигли форта Лебёф.
Жак Легадур де Сен-Пьер, сменивший Марина де ла Мальже на посту командира французов после смерти последнего 29 октября, пригласил Вашингтона Вечером отобедать. После обеда Вашингтон ознакомил Сен-Пьера с письмом Динвидди, требующим немедленного оставления французами территории Огайо. Сен-Пьер был весьма вежлив в своём ответе, сказав, что «Ваше приказание убраться я исполнять себя обязанным не считаю». Он объяснил Вашингтону, что французские права на эту территорию обоснованнее английских, с тех пор как Робер Кавелье де ла Саль исследовал её целое столетие назад.
Группа Вашингтона отбыла из Лебёфа 16 декабря и прибыла в Вильямсбург через месяц, 16 января 1754 года. В своем докладе Вашингтон констатировал: «Французы захватили юг». Детальнее они взялись за укрепление территории и обнаруживают намерение укрепить место слияния рек Аллегени и Мононгахела.
Военные действия
Динвидди еще до возвращения Вашингтона послал отряд из 40 человек с Уильямом Трентом во главе в точку, где они в начале 1754 года взялись за сооружение маленького форта с частоколом. Губернатор Дюкесне в то же время послал дополнительный отряд французов под началом Клода-Пьера Пикади де Конрекура в помощь Сен-Пьеру, и 5 апреля его отряд напоролся на отряд Трента. Учитывая, что французов было 500, стоит ли говорить о великодушии Конрекура, когда он не просто отпустил Трента и его спутников восвояси, но еще и купил их шанцевый инструмент и принялся продолжать начатое ими строительство, основав таким образом форт Дюкен.
После возвращения Вашингтона получения его рапорта Динвидди приказал ему с более значительными силами выступить в помощь Тренту. Вскоре он узнал об изгнании Трента. Поскольку Танагриссон обещал поддержку, Вашингтон продолжил путь в сторону форта Дюкен и встретился с вождем мингов. Узнав о расположившейся группе канадских разведчиков, 28 мая Вашингтон с Танагриссоном, 75 англичанами и десятком мингов бесшумно окружили их лагерь и. внезапно напав, убили человек десять наповал, а 30 взяли в плен. В числе убитых был и их командир де Жумонвилль, с которого Танагриссон снял скальп.
После боя Вашингтон отступил на несколько миль и основал форт Несессети, который 3 июля в 11 часов атаковали французы. У них было 600 канадцев, и 100 индейцев, у Вашингтона 300 виргинцев, но солдат регулярных сил, под защитой частокола и импровизированных брустверов и с парой небольших картечниц. После перестрелки, в которой было ранено много индейцев, пошел дождь, порох подмок. Казалось. Положение виргинцев стало отчаянным. Но командир французов был осведомлен, что на помощь Вашингтону приближается другой отряд англичан. Поэтому он решил не рисковать и начать переговоры. Вашингтону было предложено сдать форт и убираться ко всем чертям, на что он охотно согласился. В Виргинии один из спутников Вашингтона доложил, что спутниками французов являются индейцы-шони, дэлавэры и минго - те, которые не подчинились Танагриссону.
Когда новости о двух стычках достигли в августе Туманного Альбиона, герцог Ньюкаслский, бывший премьер-министром, после нескольких месяцев переговоров, решил в следующем году послать военную экспедицию для изгнания французов. Генерал-майор Эдвард Брэддок был избран главой экспедиции. Слух о британских приготовлениях достиг Франции еще до того, как Брэддок отправился в Северную Америку, и Людовик XV в 1755 г. отправил шесть полков под командованием барона Дескау. Британцы намерились блокировать французские порты, но французский флот уже вышел в море. Адмирал Эдвард Хоук отправил отряд быстроходных кораблей для перехвата французов. Следующим актом британской агрессии стало нападение эскадры вице-адмирала Эдварда Босковена на 64-пушечный линейный корабль «Эльсид», который был захвачен англичанами 8 июня 1755 года. На протяжении всего 1755 года британцы захватывали французские корабли и моряков, способствуя этим окончательному официальному объявлению войны весной 1756 года.
Британская кампания 1755 года.
На 1755 год англичане выработали амбициозный план военных действий. Генералу Брэддоку была доверена экспедиция на форт Дюкен, Массачуссетскому губернатору Ширли была доверена задача укрепления форта Освего и нападения на форт Ниагара, сэр Уильям Джонсон должен был взять форт Сен-Фредерик, а полковник Монгтон взять форт Босажур на границе между Новой Шотландией и Акадией.
Я намерен впоследствии в другой статье разобрать причины катастрофы Брэддока в бою на реке Мононгахела. Здесь расскажу лишь в общих чертах. Численность армии Брэддока составляла 2000 солдат регулярной армии. Он разделил армию на две группы - основная колонна численностью 1300 человек, и вспомогательная, 800 человек. Неприятельский гарнизон в форте Дюкен располагал всего лишь 250 канадцами и 650 индейскими союзниками.
Брэддок форсировал Мононгахелу, не встретив сопротивления. 300 гренадер при двух орудиях под командованием Томаса Гэйджа составили авангард и обратили в бегство сотню канадцев из передового отряда. Французский командир Божу был убит первым же залпом. Казалось, битва складывается логично, и Брэддока ждет успех. Но внезапно индейцы нападают из засады. Впрочем сами французы уверяли, что никакой засады не было, и они удивились не меньше противника, увидев бегство английского авангарда. Откатываясь, авангард врезался в ряды основной колонны Брэддока. На узком пространстве войска сбились в кучу. Оправившись от изумления, канадцы и индейцы охватили колонну и принялись её расстреливать. В такой ситуации каждая пуля находила цель. В общей суматохе Брэддок оставил попытки перестроить солдат и принялся палить из пушек по лесу - но это ровным счетом ничего не давало, индейцы скрывались за деревьями и кустами. В довесок в общей неразберихе прикрывающие англичан иррегулярные солдаты милиции ошибочно начали палить по своим. В конце концов пуля нашла и Брэддока, а полковник Вашингтон, хотя не обладал полномочиями в этом бою, сформировал прикрытие и помог англичанам выйти из под огня. За это он получил обидное прозвище «Герой Моногахелы». Англичане потеряли 456 человек убитыми и 422 раненными. Меткие канадцы и индейцы умело выбирали цели - из 86 офицеров 26 убиты, 37 ранены. Перестреляли даже почти всех обозных девок. У канадцев убито 8, ранено 4, у индейцев убито 15, ранено 12. Словом разгром, как в романе Фадеева. Англичане настолько пали духом, что не осознавали, что даже после этого урока они численно превосходят противника. Они отступали, а отступая, сожгли свой обоз из 150 телег, уничтожили пушки, бросили часть амуниции. Так бесславно закончился поход Брэддока, на который англичане возлагали столько надежд.
Усилия губернатора Ширли по укреплению форта Осуиго погрязли в трясине логистических трудностей и во всей красе продемонстрировали бездарность Ширли в планировании крупных экспедиций. Когда стало ясно, что он не в состоянии установить сообщение с фортом Онтарио, Ширли разместил силы в Осуиго, Форт-Булле, и Форт-Уильямсе. Поставки снаряжения, выделенные для нападения на Ниагару, были направлены в Форт-Булл.
Экспедиция Джонсона была организована лучше, и это не укрылось от недреманного ока губернатора Новой Франции маркиза де Водреля. Он сперва озаботился поддержкой линии фортов в Огайо, и кроме того послал барона Дескау возглавить оборону Фронтенака против ожидаемого нападения Ширли. Когда большую опасность стал представлять Джонсон, Водрель отправил Дескау в форт Сен-Фредерик чтобы подготовить его к обороне. Дескау планировал атаковать британский лагерь возле форта Эдвард, но Джонсон сильно укрепил эти позиции, и индейцы отказались рисковать. В конце концов войска все же сошлись в кровавой битве на озере Лэйк-Джордж 8 сентября 1755. У Дескау было более 200 гренадер, 600 канадских милиционеров, и 700 индейцев - абенаков и могавков. Джонсону удалось, узнав о приближении французов, послать за подмогой. Полковник Эфраим Уильямс с Коннектикутским полком (1000 человек) и 200 индейцев выступил против французов, которые об этом узнали и перекрыли ему путь, а в засадах расположились индейцы. Засада сработала как нельзя лучше Уильямс и Хендрик были убиты, как и множество их людей. Англичане ударились в бегство. Однако опытные скауты и индейцы прикрыли отступление, и попытка преследования не удалась - многие преследователи были убиты метким огнем. В их числе памятный нам по обеду с Вашингтоном Жак Легадур де Сен-Пьер.
Англичане бежали в свой лагерь, а французы вознамерились развить свой успех и атаковали его. Англичане, зарядив свои три орудия картечью, открыли убийственный огонь. Французская атака захлебнулась, когда Дескау получил смертельное ранение. В итоге по потерям ничья, англичане потеряли 262, французы 228 убитых. Французы отступили и закрепились в Тикондероге, где основали форт Карильон.
Единственный британский успех этого года принадлежал полковнику Монктону, которому удалость взять форт Босажур в июне 1755 года, отрезав французскую крепость Луисбург от базы пополнений. Чтобы лишить Луисбург всякой поддержки, губернатор Новой Шотландии Чарлз Лоуренс велел начать депортацию из Акадии франкоговорящего населения. Злодеяния англичан вызвали ненависть не только у французов, но и у местных индейцев, и нередки были серьезные стычки при попытках депортировать французов.
Французские успехи 1756-1757 гг.
После смерти Брэддока командование войсками в Северной Америке принял на себя Уильям Ширли. На встрече в Олбани в декабре 1755 он доложил о своих планах следующий год. В дополнение к новым попыткам взять Дюкен, Краун-Поинт и Ниагару он предложил напасть на форт Фронтенак на северном берегу озера Онтарио, совершить экспедицию в дикую местность Мэна и вниз по реке Шадье для нападения на Квебек. Утонувший в разногласиях, не получивший поддержки ни Уильяма Джонсона, ни губернатора Харди, план не встретил одобрения, и Ширли был смещен, а на его место в Январе 1756 года назначен лорд Лаудаун, с заместителем генерал-майором Аберкромби. Никто из них не имел и десятой доли того опыта, который был у офицеров, посланных против них Францией. Французские пополнения регулярной армии прибыли в Новую Францию в мае, и во главе их были генерал-майор Луи Жозеф де Монкальм, Шевалье де Леви и полковник Франсис-Шарль де Бурламак - все опытные ветераны войны за австрийское наследство.
Луи-Жозеф де МонкальмГубернатор Водрель, который лелеял мечты стать французским главнокомандующим, действовал в течение зимы, прежде чем не прибыли подкрепления. Разведчики доложили о слабостях в линии английских фортов, и он приказал напасть на форты Ширли. В марте случилось страшное, но предсказуемое бедствие - французы и индейцы взяли штурмом Форт-Бул и скальпировали гарнизон, а форт сожгли. Прекрасный должно быть был фейерверк, учитывая, что именно там хранилсь 45 000 фунтов пороха, тщательно накопленного за весь прошлый год незадачливым Ширли, в то время как запасы пороха в Осуиго были ничтожны. Французы в долине Огайо также активизировались, интригуя и подталкивая индейцев нападать на пограничные поселения англичан. Слухи об этом породили тревогу, которая в свою очередь вызвала бегство местных жителей на восток.
Новое британское командование не предпринимало ничего вплоть до Июля. Аберкромби, прибыв в Олбани, боялся предпринять что бы то ни было без одобрения лорда Лаудауна. Его бездействию Монкальм противопоставил бурную деятельность. Возложив на Водреля труды по доставлению неприятностей гарнизону Осуиго, Монкальм выполнил стратегический маневр, переместив свою штаб-квртиру в Тикондерогу, как будто собирался повторить нападение вдоль озера Лэйк-Джордж, затем внезапно повернул на Осуиго и к 13 августа взял его одним рытьем траншей. В Осуиго помимо 1700 пленных французы захватили еще и бережно доставленную сюда щедрым Ширли 121 пушку. Обо всех этих взятых фортах я потом расскажу подробнее. Именно здесь европейцы не дали союзникам-индейцам ограбить пленных, и индейцы крайне негодовали.
Лаудаун, способный администратор, но осторожный командир. Планировал всего одну операци. На 1757 год - нападение на Квебек. Оставив значительные силы в форте Уильям Генри для отвлечения Монкальма, он начал организацию экспедиции в Квебек, но вдруг получил директиву Уильяма Питта, госсекретаря по колониям, вначале атаковать Луисбург. После различных проволочек экспедиция наконец изготовилась отплыть из Галифакса, Новая Шотландия, в начале августа. Тем временем французская эскадра сумела просочитьсяя через английскую блокаду в европе и в Луисбурге Лаудауна ожидал численно превосходящий флот. Убоявшись встречи с ним. Лаудаун вернулся в Нью-Йорк, где его ожидала новость о резне в форте Уильям Генри.
Французские регулярные силы - канадские разведчики и индейцы - увивались вокруг форта Уильям Генри с начала года. В январе они перебили половину отряда из 86 англичан в «бою на снегоступах», в феврале перешли замерзшее озеро по льду, сожгли внешние строения и склады. В начале августа Монкальм с 7000 войск появился перед фортом, который сдался с возможностью ухода гарнизона и жителей. Когда колонна вышла, индейцы улучив момент, набросились на неё , не щадя ни мужчин, ни женщин, ни детей. Эта резня возможно стала результатом слухов об оспе в отдаленных индейских деревнях.
Британские завоевания 1758-1760 гг.
В 1758 году британская блокада французских берегов дала себя знать - Водрель и Монкальм практически не получили подкреплений. Ситуация в Новой Франции усугублялась плохим урожаем 1757 г. суровой зимой и, как предполагают, махинациями Франсиса Бежо, чьи схемы завышения цен на поставки позволили ему и его партнёрам существенно пополнить карманы. Мощная вспышка оспы среди западных индейских племен вывела их из строя. В свете всех этих условий Монкальм сосредоточил свои скудные силы на выполнении главной задачи - защите реки св. Лаврентия, и в первую очередь обороне Карильона, Квебека и Луисбурга, в то время как Водрель настаивал на продолжении рейдов, подобных прошлогодним.
Британские неудачи в Северной Америке и на Европейском театре вели к падению власти герцога Ньюкасла и его главного военного советника герцога Кимберленда. Ньюкасл и Питт вступили в странную коалицию, в которой Питт занимался военным планированием. В итоге Питт не сподобился ни на что иное, как взять старый план Лаудауна (последний кстати уже занимал должность главнокомандующего, сменив индифферентного Аберкромби). Помимо задачи нападения на Квебек Питт счел необходимым атаковать Дюкен и Луисбург.
В 1758 году отряд генерал-майора Джона Форбса численностью в 6000 человек двинулся по следам Брэддока; 14 сентября его передовой отряд в 800 солдат под командованием Гранта подошел к форту Дюкен и был разбит наголову равным по численности отрядом канадцев и индейцев, сам Грант попал в плен. Однако узнав, что на них идут еще более 5000 солдат Форбса, французы сожгли форт и ушли восвояси. Придя на место Форбс застал трупы скальпированных шотландцев из своей армии и дымящиеся развалины форта. Форт англичане отстроили и назвали Форт-Питт, а сегодня это Питтсбург.
26 июля этого же года перед лицом 14 000-ной армии англичан сдался после осады Луисбург. Дорога на Квебек была открыта. Но тут случилось то, чего никто не мог предвидеть. 3600 французов оказались сильнее 18 000 англичан в битве при Карильоне. Этой битве также будет уделено отдельное внимание, ввиду её исключительности. Пока только коротенько о том, как самый почтительный к начальству английский генерал подложил начальству свинью.
Британские войска высадились на северный берег озера Лэйк-Джордж 6 июля. Продвижение англичан к форту сопровождалось крупными боями с французскими отрядами. На военном совете было принято решение атаковать форт 8 июля, не дожидаясь подхода трёхтысячного французского отряда генерала Леви. Сражение началось 8 июля с мелких стычек между наступавшими британскими войсками и оставшимися в окрестностях форта французскими отрядами. Английские войска согласно приказу главнокомадующего выстроились в 3 линии и пошли в лобовую атаку на укреплённые высоты, занятые французскими войсками.
В 12:30 был отдан сигнал к атаке. В то время как англичане планировали одновременную атаку по всему фронту наступавшая правая колонна сильно оторвалась вперёд, нарушив привычный боевой порядок. Французы имели несомненные преимущества перед английскими войсками, так как могли обстреливать англичан с выгодной позиции под защитой высоких деревянных укреплений. Те немногие из английских солдат, кому удавалось взобраться на вал, погибали под ударами французских штыков. Английские войска были буквально скошены французским огнём. Кровавая бойня длилась до самого вечера, пока поражение англичан не стало очевидным. Аберкромби приказал войскам отступать назад к переправам. Уже 9 июля остатки разбитой английской армии достигли лагеря близ развалин форта Уильям-Генри. Потери англичан составили около 2600 человек. Аберкромби был заменен Джеффри Амхерстом, который взял Луисбург. Остатки репутации Аберкромби спас Джон Брэдстрит, который как раз успел разрушить форт Фронтенак.
Эта блестящая победа Монкальма стала его лебединой песней. Французы совершенно забросили Североамериканскую войну. В их головах родился совершенно иной план - вторжения непосредственно в Британию. Но вместо вторжения англичанам светило счастье 1759 года, который они назвали Annus Mirabilis of 1759, или Год Чудес.
Вначале пала Тикондерога, которую французы вынуждены были бросить перед мощным огнем артиллерии и 11 000 англичан и отойти. Затем французы вынуждены были оставить и Корильон. 26 июля капитулировал форт Ниагара. Наконец в битве на равнинах Абрахама (битва за Квебек) остатки французов были разбиты. Англичан в бою было 4800 человек регулярных войск, а французов 2000, и примерно столько же милиции. Оба командующих погибли - Генерал Вольф у англичан и генерал Монкальм у французов. Квебек сдался. Французы отошли к Монреалю.
Через год французы предприняли попытку реванша в битве при Сент-Фо 28 апреля 1760. Леви попытался отбить Квебек. У него было 2 500 солдат и столько же нерегулярных войск при всего трех орудиях. У англичан 3800 солдат и 27 орудий. Поначалу Британцы имели некоторый успех, но их пехота закрыла возможность вести огонь собственной артиллерии. А сама увязла в грязи и сугробах весенней распутицы. В итоге, осознав, что ему грозит разгром, командующий англичан Мюррей бросил пушки и отвел свои расстроенные войска. Это была последняя победа французов. Но она не привела к возвращению Квбека. Англичане укрылись за его укреплениями и к ним направлялась помощь. Англичане потеряли 1182 человека убитыми, раненными и пленными, французы 833.
После того, как англичане с трех сторон двинулись к Монреалю, Водрелю в сентябре 1760 года ничего не оставалось иного, как капитулировать на почетных условиях. Так закончилась война на североамериканском театре. Но ещё несколько лет она продолжалась на других.
10 февраля 1763 года был подписан Парижский мир. По условиям мира Франция отказалась от всяких притязаний на Канаду, Новую Шотландию и все острова залива Святого Лаврентия. Вместе с Канадой Франция уступила долину Огайо и всю свою территорию на восточном берегу Миссисипи, за исключением Нового Орлеана. Триумф Англии был оглушительным.
Британские завоевания
В завершение немного иронии. Парижский мирный Договор также давал Франции право рыболовства у берегов Ньюфаундленда и в заливе Святого Лаврентия, которым та пользовалась и прежде. Одновременно это право было отказано Испании, требовавшей его для своих рыболовов. Эта уступка Франции была в числе тех, на которые в Англии более всего нападала оппозиция. Какая-то есть мрачная ирония в том, что треской начавшись ею война и закончилась. Французы отстояли своё требование на рыбу - ценой половины континента...
Словосочетание «крейсерская война» в русскоязычной среде обычно употребляют по отношению к действиям Владивостокского отряда крейсеров в Русско-японскую войну, действиям эскадры Шпее и лёгкого крейсера «Эмден» , операциям подводных лодок (ноу-хау крейсерской войны XX века) в Первую и Вторую мировые войны. Но самая масштабная в истории крейсерская война между Францией и альянсом Англии и Голландии состоялась гораздо раньше - на рубеже XVII и XVIII веков.
Крупнейшие крейсерские войны в истории
Крейсерские действия всегда будоражили умы исследователей и любителей истории военно-морского флота. Если пройтись по интернет-форумам или почитать статьи в морских журналах, можно обнаружить бессчётное число тем, раз за разом упирающихся в один вопрос – возможно ли вообще выиграть войну на море с помощью рейдеров?
Причём это касается всех эпох – от Саламина и до Мидуэя, и даже до сегодняшних дней. Крейсерскую войну обсуждают не только историки и любители, но и высшие чины морских штабов – ведь от выбранной концепции ведения боевых действий зависит, какие корабли будут строить и какие задачи они будут выполнять.
Меж тем, от внимания большинства почитателей военно-морской истории как-то ускользнула тема крупнейшей крейсерской войны. Речь идёт о борьбе каперов Франции против морской торговли Англии и Голландии в конце XVII - начале XVIII века. Закончилась она сокрушительным поражением рейдеров, причём ещё до того, как Франция потерпела поражение на суше. В этой войне, как и во всех войнах, были свои герои и свои предатели, были трусы и храбрецы, проходимцы и стяжатели. Боевые действия шли по всему миру – от Ла-Манша до Квебека, от Калькутты до мыса Горн, но, тем не менее, решающее значение имели сражения в европейских водах. Именно здесь решалось, за кем останутся морские коммуникации и кто сможет стать «властелином морей».
Абордаж английского корабля Жаном Баром
После поражения французского флота при Ла-Хог в 1692 году регулярный флот Франции стал широко привлекаться к рейдерским действиям, и это стало кульминацией крейсерской войны. В свою очередь, и для английского флота тактика открытых сражений отошла на второй план – на первое место вышли конвойные операции и охота на каперов. И именно успешное решение этих задач помогло Ройал Неви стать лучшим флотом мира.
Вопрос терминологии
Немного хотелось бы остановиться и на самом понятии пиратства и категориях пиратов того времени. Итак, собственно пираты, буканьеры или флибустьеры – это разбойники, помышляющие грабежом на морях в целях личного обогащения.
Корсары (фр. ), приватиры (англ. ) или каперы (голл. ) могли нападать на корабли только враждебного государства. Корсарский корабль снаряжался на деньги частного лица или группы лиц и получал от правительства патент (письмо), разрешающий вести боевые действия против недружественных судов, а также защищал самого корсара при его встрече с дружественным кораблём. В случае поражения патент давал ещё одно преимущество – владелец его считался военнопленным, тогда как любой пират или буканьер был просто разбойником вне закона и мог быть вздёрнут на рее без суда и следствия.
Голландский военный корабль отбивает абордаж корсаровДобыча, приведённая капером в дружественный порт, не была его нераздельной собственностью: часть её отходила королю или правительству, а также владельцам судна. Тем не менее, капитан корсарского корабля получал солидный куш от захваченного (треть суммы), из которого команде выплачивались призовые, поэтому грабёж судна для капера был не менее важен, чем для простого пирата. Однако корсары довольно часто сражались с кораблями регулярного флота, поскольку они действовали против охраняемых конвоев, а также в зонах, наводнённых кораблями противника. Кроме того, они имели понятие о чести и славе, да и продвижение по государственной службе с таким послужным списком шло гораздо быстрее.
Многие типы кораблей, использующиеся в данной статье, давно ушли в прошлое, и, дабы у читателя не возникло непонимания, хотелось бы остановиться на некоторых из них подробнее. Тендер – это малое одномачтовое судно, оснащённое одним прямым и одним косым парусом, а также стакселями. Флейт – грузовое трёхмачтовое судно с усиленным корпусом, несущее на фок- и грот-мачте прямые, а на бизань-мачте – косые паруса. Пинас – дальнейшее развитие флейта, парусно-гребной корабль, предназначенный как для перевозки грузов, так и для военных действий, обладающий хорошей манёвренностью и мореходностью.
ФлейтОтдельно стоит рассмотреть фрегаты, бриги и линейные корабли. Дело в том, что линкор иногда мог нести меньшее вооружение, нежели фрегат или даже бриг. Более того, иногда корабли просто меняли свою классификацию - в зависимости от поставленных перед ними задач. Поэтому хотелось бы заострить внимание читателя на том, что фрегат на тот момент – это не трёхмачтовое военное судно с одной нижней батарейной палубой, как в XIX веке, а прежде всего корабль, предназначенный для рейдерских или антирейдерских действий, вооружённый довольно большим количеством мелких пушек (иногда до 48) с экипажем не менее 200 человек. То есть, линейный корабль тоже мог быть переклассифицирован во фрегат в зависимости от предполагаемых задач.
Линкоры и фрегаты, прикрывавшие конвои, довольно часто несли меньшее вооружение, нежели заявлялось: объясняется это тем, что на место, освободившееся от пушек, можно было загрузить припасы для дальнего плавания или взять увеличенную команду, чтобы в случае абордажа иметь численное преимущество перед корсарами.
Кроме того, в плавание ходили и вооружённые суда английской, голландской и французской Ост-Индских компаний, которые иногда были вооружены гораздо лучше, чем корабли регулярного флота, поэтому сражаться с ними было довольно тяжело. Однако и куш в случае победы был соответствующим: ведь они везли либо золото, либо очень дефицитные для Европы товары.
В этой статье будут рассматриваться только действия каперов и рейдерские операции эскадр регулярного флота в водах Бискайского залива, Ла-Манша и Северного моря, поскольку именно они стали решающими в крейсерской войне между французами с одной стороны и англичанами и голландцами с другой.
Корабли Британской Ост-Индской компанииДо сражения при Ла-Хог
Ещё Ришелье и Кольбер в своих письмах отмечали пользу каперских операций против конкурентов. Так, Кольбер пишет интенданту флота г-ну Юберу 18 сентября 1676 года:
«Его Величество был очень обрадован известием, что капер из Дюнкерка под командой Жана Бара захватил голландское военное 32-пушечное судно. Признавая чрезвычайно важным поощрять этих капитанов продолжать войну, которую они ведут против голландцев, Вы, г-н Юбер, найдёте прилагаемую к письму золотую цепочку, которую Его Величество пожелал презентовать капитану Жану Бару в награду за его подвиги. Его Величество мог бы получить огромную пользу от упомянутых дюнкеркских капитанов, составь они из судов своих эскадру… а посему повелеваю… тщательно выяснить, согласятся ли они повиноваться избранному ими флагману… в случае, если Его Величество снабдит их для корсарства судами… Его Величество особенно запрещает Вам… г-н Юбер, сообщать обо всём здесь сказанном кому бы то ни было, дабы воля Его Величества не разнеслась в широкие массы преждевременно».
Однако тогда это был ещё в большей степени бизнес частных лиц, чем государственная политика. Тем не менее, именно в этот период впервые прогремело имя Жана Бара – самого знаменитого корсара Франции всех времён. С началом войны Аугсбургской лиги в 1688 году боевые действия французских каперов продолжились. Однако до 1691 года морская война выражалась, в основном, в открытом противостоянии, где боевые действия вели регулярные флоты противоборствующих держав.
Памятник Жану Бару в ДюнкеркеВ 1691 году пост морского министра Франции занял бывший контролер финансов Луи Поншартрен. Поскольку за новую должность ему пришлось выплатить кругленькую сумму в 800 тысяч ливров, он заявил, что хочет поправить дела одного ведомства (финансового) за счёт другого (морского). Новый министр решил перейти от открытых сражений с флотами Англии и Голландии к каперской войне. Основными причинами такого решения явились не поражения французского флота (напротив, на тот момент флот Франции одержал чуть ли не самую значительную победу в своей истории в сражении при Бичи-Хэд), а возможность поживиться на грабеже торговых кораблей противника.
Поншартрен писал, что сражения регулярного флота не приносят прямой прибыли, напротив – они убыточны. Часть кораблей в боях гибнет, часть - получает повреждения, расходуются боеприпасы и провиант, однако денежные выгоды от таких предприятий невелики. Напротив, продолжал морской министр, каперы довольно часто снаряжаются частными лицами (то есть государство не тратится на постройку кораблей, найм и содержание команды и т.п.), за выдачу корсарского патента берутся живые деньги, призы, приведённые в порты, продаются, а довольно большая часть от проданного поступает в казну короля и морское министерство. По мысли Поншартрена, к каперству следовало привлечь и регулярный флот, дабы окупить постройку и содержание кораблей, а вот от действий, направленных на уничтожение эскадр противника, следовало отказаться.
С таким мнением были не согласны очень многие опытные моряки, среди которых, безусловно, стоило бы выделить адмирала Турвилля. Он, напротив, считал, что одни корсары не в силах выиграть морское противостояние с Англией и Голландией, что крейсерские действия могут быть лишь вспомогательным элементом в стратегии, направленной на завоевание морского господства. Более того, говорил Турвилль, корсарство развращает; там, где есть нажива – обязательно будут и нечистые на руку люди, и свои, местечковые интересы, которые могут идти вразрез с интересами государства.
Однако Поншартрену удалось убедить короля перенести упор в действиях на море на каперство, заинтересовав Людовика XIV огромным количеством денег, которые сулило данное предприятие. Король-солнце с радостью согласился на предложение, так как дыр в бюджете Франции с каждым годом становилось всё больше, а войнам, на которые так нужны были средства, не было конца.
Луи Филипо, граф де Поншартрен, морской министр Людовика XIVВ связи с новой концепцией регулярному флоту также предстояло принимать участие в разгроме конвоев с большим охранением и захвате призов. В 1691 году Поншартрен, отвечая на запросы командующего флотом по поводу нового сражения, писал:
«Захват вражеского конвоя стоимостью 30 миллионов ливров имеет гораздо большее значение, чем новая победа, подобная прошлогодней» .
Уже в этом же 1691 году соединение Турвилля из 55 линейных кораблей приняло участие в разгроме Смирнского и Ямайского конвоев, сыграв роль приманки, на которую успешно клюнул Хоум Флит. Пользуясь тем, что английский командующий Расселл увёл корабли в погоню за Турвиллем, французские корсары славно потрепали оставшиеся без защиты английские и голландские конвои.
2 марта Флакур вышел из Тулона с линкорами «Маньянэм», «Ёрьё», «Инвисибль», «Сюперб» и «Констан» на соединение с эскадрой Турвилля в Бресте. По пути он захватил 2 корабля голландской Ост-Индской компании с монетами и драгоценностями на 2 миллиона ливров.
Вышедшие в море 27 июня Жан Бар на 44-пушечном «Альсионе» и Форбэн на 44-пушечном «Комт» с 5 фрегатами столкнулись у Доггер-Банки с английскими «охотниками на корсаров» (приватирами) - 34-пушечным «Тайгером» и вооружёнными кораблями «Уильям энд Мери» и «Констант Мэри». Пользуясь численным преимуществом, французы после жаркого боя взяли корабли противника на абордаж. Эскорт англичан в составе 32-пушечных «Чарльз Галлей» и «Мэри Галлей» под командованием кэптена Уишарта был обращён в бегство.
Пройдя Датским проливом к западным берегам Британии, Бар и Форбэн у Северной Ирландии атаковали большой караван в 200 судов, шедший из Балтики, с эскортом из 5 английских и 8 голландских фрегатов, имевших от 16 до 40 пушек. Смело рассеяв охранение конвоя, корсары захватили более 150 торговых судов, которые и привели в порты Франции в августе.
Дюгэ-Труэн вышел в море на 14-пушечном пинасе «Деникэн» и направился к берегам Ирландии, где застал врасплох голландскую флотилию китобойных судов. Часть из них он сжёг, а 5 кораблей привёл в Дюнкерк. Это был первый выход в море знаменитого корсара.
Рене Дюгэ-Труэн4 ноября в Ла-Манше капитан Мерикур на 66-пушечном «Экюэй» ввязался в бой с английским приватиром – 54-пушечным «Хэппи Ретёрн». Поскольку море было довольно свежим, британец не смог ввести в действие тяжёлые орудия нижнего борта и был взят на абордаж. Это можно рассматривать как перст судьбы – ведь в апреле «Хэппи Ретёрн» вместе с 50-пушечным «Сент-Элбанс» напали французский конвой и захватили 14 из 22 торговых судов каравана, а также потопили и их эскорт – 30-пушечный фрегат.
Каперская война в водах Европы продолжала набирать силу.
В 1692 году из Бреста вышел капитан Дезожье с 54-пушечным «Мор», 36-пушечными «Поли» и «Опеньятр» и 26-пушечным «Сэдитьё». 21 августа в Канале он столкнулся с конвоем голландцев, дал бой фрегату «Кастрикум» и взял его на абордаж. Поскольку эскорт успел дать конвою сигнал «Рассеяться!», Дезожье удалось захватить только 8 голландских торговых судов.
Форбэн на двух фрегатах (54-пушечном «Пёрль» и 48-пушечном «Модере») сразился у Текселя с голландским линейным кораблём, зафрахтованным английским правительством для каперства - 48-пушечным «Мария-Элизабэт». Зайдя с двух бортов, французы картечью выбили канониров на линкоре и пошли на абордаж. Через 30 минут на «Марии-Элизабэт» взвился французский флаг.
15 ноября Жан Бар с 4 фрегатами разгромил голландский конвой из 3 военных и 22 торговых судов. Корсар из Сен-Мало Ла Вильбан-Эон на небольшом флейте напал в Бискайском заливе на 3 испанских грузовых судна с грузом в полмиллиона пессо звонкой монетой. Испанцы были захвачены, а свой богатый улов француз пожертвовал королю «на благо флота».
Дюгэ-Труэн на 18-пушечном «Кеткан», объединившись с другим корсаром на «Сан-Арон», (24 орудия), напал на целый караван английских судов и 2 фрегата эскорта, один из которых был 36-пушечным. В результате боя французы полностью захватили весь конвой и взяли на абордаж оба корабля охранения.
Однако большой неудачей корсаров в этом году стало то, что они не смогли перехватить английский караван судов Ост-Индской компании, следующий в Юго-Восточную Азию.
Ответные действия англичан отличались большой предсказуемостью: с началом войны они пытались блокировать гнёзда корсаров – Дюнкерк и Сен-Мало, но неудачно. Во-первых, имея под боком сильный французский флот, британцы опасались выделять большие силы для блокады французских портов. Те же корабли, что участвовали в патрулировании Дюнкерка и Сен-Мало, часто не справлялись со своей задачей - каперы прорывались и уходили в море. Для этого довольно часто употреблялся приём, впервые продемонстрированный Жаном Баром в 1691 году: корсар на полных парусах вклинивался меж двух судов, причём те не могли открыть огонь из-за боязни повредить друг друга, а вот приватир, напротив, палил с обоих бортов без какой-либо боязни, ведь вокруг него был только враг. Пример такого манёвра хорошо описан в известном приключенческом романе Рафаэля Саббатини «Одиссея капитана Блада». Помните схватку «Арабеллы» с испанскими «Милагросой» и «Гидальго»? Также каперы довольно часто пользовались мелководьями прибрежных районов и выходили в море, минуя вражеские заслоны.
Постепенно у корсаров складывалась своя, во многом неповторимая тактика. Основным боевым приёмом каперов оставался абордаж, причём подобным образом захватывались не только слабые в боевом отношении суда, но и гораздо более мощные. Помогала этому военная хитрость, также приписывающаяся Жану Бару: корсары, высадившиеся на палубу корабля противника, быстро оттесняли находившихся на верхней палубе моряков в нос судна и большими железными гвоздями забивали все люки и двери, ведущие в трюмы. В этом случае каперы имели возможность использовать численное преимущество и уничтожать обороняющихся по частям. Капитаны рейдеров поняли, что значительную роль играет не только количество пушек, но и численность команды, ибо от этого напрямую зависит успешность абордажа.
Усиление крейсерской войны Англия и Голландия почувствовали в полной мере – потери судов и ценностей были очень болезненными. Во многом из-за этого весь голландский военный флот в кампанию будущего года предназначался только на охрану конвоев.
То, что французы не смогли сделать в открытых сражениях, сделали корсары. Однако вопрос – как долго смогут каперы хозяйничать в прибрежных водах Англии и Голландии - оставался открытым.
Кульминация крейсерской войны: 1693–1697
После поражения при Ла-Хог французы довольно быстро восстановили свой флот. Было построено 16 кораблей, заложенных ещё при морском министре Сеньелэ, и Брестская эскадра достигла численности в 71 боевую единицу.
Англичане, которым победа при Барфлере и Ла-Хоге далась недёшево, опасались прямых столкновений с французами. Адмирал Расселл, к примеру, был смещён с места командующего флотом в конце 1692 года за отказ блокировать остатки французского флота в Сен-Мало. Вместо него английский флот возглавил триумвират из адмиралов Шовелля, Киллигрю и Делаваля. Поскольку в кампанию 1693 года англичане и голландцы могли выставить только 76 боеготовых кораблей, английская троица считала неразумным ещё одно генеральное сражение с французами. Королева Мария приказала Хоум Флиту проводить богатейший Смирнский конвой до испанского Кадиса, однако на консилиуме триумвират решил сопровождать его только до точки на 90 миль западнее Уэссана.
9 июня торговый караван из 400 судов, идущий в Смирну, направился от острова Уайт на запад. Получив данные, что Турвилль с 71 кораблём вышел из Бреста, Хоум Флит снял защиту с конвоя, оставив в эскорте только 20 линейных кораблей, 3 фрегата, 4 брандера, 1 бриг и 2 бомбардирских судна под командованием вице-адмирала Джорджа Рука. Главные силы Ройал Неви вернулись в Торбэй, где Шовелль Киллигрю и Делаваль предались безудержному пьянству на флагманской «Британии». Этот запой союзного флота вошёл в историю под названием «Торбэйское сидение». Голландские офицеры напивались так, что не могли стоять, читая приказы по эскадре. Адмирал Эшби пытался соревноваться с триумвиратом в количестве выпитого, однако переоценил свои силы и умер в возрасте 36 лет от передозировки алкоголем.
Тем временем у мыса Сент-Винсент 26 июня головные дивизионы Турвилля столкнулись с эскортным соединением Рука. В 14:00 соединения Габарэ и Паннетье пустились в погоню. Рук хотел драться, но командующий голландскими силами Ван дер Гоес отговорил его, и эскорт пустился в бегство. В 18:00 французы открыли огонь; вскоре 64-пушечный «Ардент» и 96-пушечный «Викторьё» захватили 64-пушечный голландский «Зеланд». Флагман Габарэ 100-пушечный «Дофин-Руаяль» принудил к сдаче «Вапен ван Медемблик» (64 орудия). Рук с оставшимися кораблями эскорта и примерно 50 торговыми судами укрылся на Мадейре, а французы смогли захватить и потопить около 100 кораблей с товарами на огромную сумму.
Многие из судов конвоя (а туда входили не только английские, но и голландские, и даже ганзейские парусники) были нагружены монетами и драгоценными слитками, так как в Смирне ожидались обширные закупки дефицитных товаров вроде китайского шёлка. Общая стоимость захваченного оценивается в 3 миллиона фунтов, что по тем временам было очень много: годовой бюджет Англии составлял тогда 4 миллиона фунтов стерлингов.
Разгром Смирнского конвоя, 1693 годЛишь 27 июля, через месяц после захвата Смирнского конвоя, союзники вышли в море, однако, проторчав там без пользы, возвратились в Торбэй, а 8 сентября и вовсе ушли на зимовку к острову Уайт.
Таким образом, можно утверждать, что главные силы флота провели самую значительную корсарскую операцию и добились исключительных успехов. Разгром Смирнского конвоя ударил не только по экономике Англии (процентные ставки по страхованию взлетели до небес), но и был сильнейшим моральным ударом по флотам союзников – казалось, что все плоды прошлогодней победы сведены к нулю.
В этом же году опять отличился и Жан Бар: 27 января он с 5 судами отплыл из Дюнкерка в Скандинавию. Его задачей было доставить французского посла Бонрепо (бывший интендант флота) в Данию, а графа д’Аво – в Швецию. У Норвегии соединение Бара столкнулось с четырьмя 40-пушечными голландскими фрегатами, но смогло от них отбиться. На обратном пути знаменитый корсар эскортировал 44 французских судна, идущих из Данцига, и благополучно привёл их в Дюнкерк.
Новый 1694 год оказался во Франции неурожайным. Проблема с продовольствием стояла очень остро – деревни просто вымирали, люди ели сено и лебеду, крупные города голодали. Это было сильным ударом для экономики королевства Людовика XIV, требовалось огромное количество денег на закупку зерна и провианта, поэтому большие надежды вновь возлагались на каперов.
Французские корсары атакуют вражеские кораблиНедалеко от Остенде 3 мая Дюгэ-Труэн на 36-пушечном «Дилижант» столкнулся с фламандским фрегатом «Рейна де Эспанья» (48 пушек). Однако на помощь фламандцу пришёл 50-пушечный «Принсес оф Оранж», и французу пришлось убегать. 12 мая Дюгэ-Труэн налетел на английскую эскадру в составе 3 линкоров и 3 фрегатов (60-пушечного «Монк», 62-пушечного «Мэри», 60-пушечного «Дюнкирк», 48-пушечного «Руби», 46-пушечного «Дрэгон» и 44-пушечного «Эдвенчер») и безрассудно вступил в бой. Сражение длилось 12 часов, у «Дилижант» были сбиты все мачты, дважды Дюгэ-Труэн пытался взять на абордаж какое-либо английское судно, однако, подавленный таким огромным превосходством, был вынужден сдаться. Корсар был препровождён в Англию и заключён в Плимутскую тюрьму. Ему удалось бежать с помощью дочери тюремщика, влюбившейся в него (француз без женщин – и не француз вовсе!), и вскоре Дюгэ-Труэн смог вернуться во Францию.
Жан Бар с эскадрой из 5 кораблей захватил голландский конвой из 150 судов, гружёных зерном. Караван шёл из балтийских портов в Амстердам. Приз оказался как нельзя более кстати – ведь Париж уже голодал. Так что груз, привезённый Жаном Баром, был встречен французами со слезами. Король, глубоко благодарный корсару за такую услугу, тотчас же возвёл сына дюнкеркского крестьянина в потомственные дворяне, отпрыск Бара – 14-летний Франсуа – получил офицерский чин, а благодарные горожане соорудили прижизненный бюст герою.
Дворянство Жана Бара вызвало определённые толки при французском дворе. Ещё бы: ведь он был простым неграмотным моряком и имел грубоватые манеры. Известен такой исторический анекдот: как-то, приглашённый в Версаль на обед к королю Людовику XIV, Бар, утомившись ожиданием, вынул свою огромную трубку, набил её табаком и закурил. Пришедшие придворные указали ему: в покоях короля нельзя курить! Гигант взглянул на них с полным равнодушием: «Господа, я привык к курению на королевской службе. Это стало для меня потребностью. А коли так, мне кажется, будет лучше не менять сложившихся привычек». Придворные отправились с жалобой к королю, который как раз заканчивал своё облачение. Выслушав их, Король-Солнце расхохотался: «Огромного роста, говорите, и длинная трубка? Так это же Жан Бар! Ради Бога, оставьте его, пусть он лучше курит…».
Англичане тем временем также активизировались. Прежде всего, для особо важных судов они ввели конвойную систему с эскортом из военных кораблей. Ещё одна мера против каперства – это создание поисковых групп, так называемых «охотников на рейдеров». Самым же верным ходом против корсаров сами англичане считали морскую блокаду их баз, однако блокировать такие порты, как Дюнкерк, Сен-Мало или Брест, с тем количеством кораблей, которыми располагали союзники, было довольно затруднительно.
В апреле около Ирландии английский приватир «Руби» (48 орудий) захватил большой 48-пушечный «Антрепренэн».
Летом англичане, обеспокоенные нарастанием крейсерской войны, послали 60-пушечный «Дюнкирк» и 48-пушечный «Вэймут» к Сен-Мало в качестве поисково-ударной группы. Эта мера оправдала себя – 17 июня после жаркого 18-часового боя они захватили большой 54-пушечный корабль «Инвисибль», а позже ещё три 28-пушечных и один 24-пушечный. Фрегат «Комт де Тулуз» с трудом смог отбиться от англичан.
Окрылённые успехом, британцы решили блокировать Сен-Мало с моря, к французскому порту была направлена эскадра адмирала Берклея, однако затея не стала удачной: во время обстрела англичане потеряли бомбардирское судно «Дрэдфул», а ещё два подобных корабля были повреждены. В результате дерзкой вылазки корсары сожгли голландский фрегат «Батавир» (26 орудий).
Соединения каперов, прорываясь сквозь блокирующие эскадры, продолжали наносить заметный ущерб союзной торговле: Пти-Рено на 58-пушечном «Бон» захватил у берегов Уэльса 48-пушечный корабль английской Ост-Индской компании, гружёный золотом и бриллиантами; Ибервиль с двумя кораблями захватил несколько мелких судов; в конце года Дюгэ-Труэн на 48-пушечном «Франсуа» взял на абордаж большой торговый «Фёти», отбившийся от конвоя.
Блокада англичанами ДюнкеркаВ январе 1695 года Дюгэ-Труэн захватил уже 6 торговых судов, после чего напал на английский конвой, эскортировавшийся 42-пушечным фрегатом «Нонсач» и приватиром «Бостон» (38 орудий). В ходе яростной схватки французу удалось захватить оба корабля охранения. После этого Дюгэ-Труэн был приглашён в эскадру лейтенант-генерала Несмонда, в составе которой он успешно действовал против англичан и испанцев.
Отделившись от регулярных сил, по пути в Дюнкерк корсар захватил три корабля британской Ост-Индской компании, шедших в Индию с большим грузом монет. Призовые оказались сказочными - 1 миллион фунтов стерлингов (около 8 тонн золота).
Вышедшие из Дюнкерка французские корабли - 34-пушечный «Сен-Эспри» и 36-пушечный «Полястрон» - схлестнулись с линейным кораблём «Дартмут» (50 орудий) и повредили его. Затем, прорвавшись к большому англо-голландскому каравану, они сумели захватить 3 крупных голландских приватира - «Принс ван Данемарк», вооружённый 38 орудиями, и два 24-пушечных фрегата «Амарантэ» и «Принсес ван Оранж».
Неутомимый Дюгэ-Труэн на «Франсуа» и «Фортюн» у Шпицбергена ввязался в бой с тремя боевыми кораблями английской Ост-Индской компании, однако схватка закончилась вничью. Жан Бар с 6 кораблями схватился с голландским конвоем и сжёг 50 судов. За это «дюнкеркский пират» (как его прозвали в Соединённых провинциях) был назначен командующим флотом.
Британские корабли у французского побережьяВозвращаясь в Брест, эскадра Несмонда захватила два больших торговых корабля голландской Ост-Индской компании с богатым товаром.
Захват 13% торгового флота противника: хорошо, но мало
Англичане также наносили болезненные удары по корсарам: в 1696 году капитан Норрис на 70-пушечном «Контент Прайз» захватил 32-пушечный «Фудроян». 11 декабря линейный корабль «Дувр» прижал французский 60-пушечный «Фугё» к берегу и навязал артиллерийскую дуэль. В результате корсар был вынужден выброситься на мель, в плен попало 315 человек команды.
В конце года они смогли возвратить контроль над ситуацией: возобновилась блокада корсарских портов, почти все следующие в Англию и Голландию суда были сведены в конвои, караваны получили надёжное охранение. Вышли в море и «охотники за корсарами»: в начале 1697 года 60-пушечный «Плимут» и фрегат «Ри» принудили поднять белый флаг 14-пушечный флейт «Конкорд», 36-пушечный «Нуво Шербур» и 28-пушечный «Дофин».
Каперы же, если им удавалось выйти из портов и обнаружить караваны, упорно нападали на них, прорываясь через заслоны эскорта. В Бискайском заливе Рене Дюгэ-Труэн с эскадрой в составе 48-пушечного «Сен-Жак де Виктор», 37-пушечного «Санс-Парей», 16-пушечного «Леонора», 30-пушечного «Эгль-Нуар» и 28-пушечного «Фалюэр» дал бой голландскому конвою из 15 торговых судов, в эскорт которого входили 50-пушечные фрегаты «Дельфт» и «Хондслаардийк» и 30-пушечный «Шооноорд». Голландцы отчаянно оборонялись, на флагмане француза из 200 человек было убито 63, но Дюгэ-Труэн последовательно взял на абордаж все военные корабли и захватил все торговые суда. На «Дельфте» разгорячённые корсары перебили весь экипаж. «Сен-Жак де Виктор» еле держался на воде и чуть не затонул в шторм, но Рене сумел сопроводить захваченные суда в порт.
Неутомимый Жан Бар смог прорвать блокаду, дерзко пройдя впритирку с английскими кораблями, счастливо ушёл от всех преследователей и смог доставить в Польшу французского претендента на престол Речи Посполитой – принца Конти.
Однако истощение Франции, вызванное голодом 1693–1695 годов и постоянно увеличивающимися рекрутскими наборами, достигло своего предела: в этом же 1697 году был заключён Рисвикский мир, сначала с Англией, Голландией и Испанией, а через 10 дней и с германскими государствами. Ожидания, которые король и Поншартрен возлагали на каперскую войну, не оправдались. Да, каперы смогли внести большие издержки в морскую торговлю союзников, однако сбывалось предсказание Турвилля – несмотря на определённые успехи корсаров, флот и морская торговля Англии только усилились. В решающий момент французские эскадры оказались разбросанными по морям Европы, а каперы не могли оказать реального противодействия Ройал Неви.
Английский корабль преследует корсараОчень точно отметил этот факт наш морской теоретик Кладо:
«Сосредоточение всех морских средств Франции для нападения на морскую торговлю союзников дало свои плоды: за 1691–97 г.г. они захватили около 4000 торговых судов, и хотя около половины этих судов было отобрано у них обратно, но всё-таки это был такой убыток, который тяжело ложился на финансы союзников и имел своё влияние на их склонность к миру. Особенно выделились своими подвигами во время этих операций знаменитые Жан Бар и Форбэн. Но главные убытки несли союзники, когда после 1692 г. французы обратили все свои средства на преследование торговли, а они, всё ожидая более серьёзных операций со стороны французского флота, держали свои эскадры сосредоточенными и отделяли очень малые силы для преследования французских каперов. Когда же план действий французов окончательно выяснился, и союзники обратились к борьбе с французскими истребителями торговли, то многие из них были переловлены, и торговля союзников вновь оправилась, тогда как французская морская торговля была совсем уничтожена, а противодействовать французы этому не могли, так как сильного флота у них уже не было. Таким образом, и тут выяснилось, что преследование торговли достигало настоящих результатов только при поддержке военного флота, владеющего морем».
С 1688 по 1697 год в Англию и Голландию пришло в общей сложности более 30 тысяч судов, то есть потери составили всего лишь 13 процентов от общего количества торгового флота. Самые неудачные для союзников годы – это 1691 и 1693, когда они соответственно потеряли 15 и 20 процентов торговых судов. Таким образом, можно сказать, что даже в самой благоприятной обстановке 1691 года, когда Турвилль увёл за собой весь Хоум Флит, результативность отдельных корсаров была ниже, чем регулярного флота при разгроме Смирнского конвоя в 1693 году. Тем не менее, Поншартрен считал, что в будущей войне крейсерские действия сыграют свою решающую роль, уничтожив торговлю противника и обогатив Францию. А то, что нынешний мир является только передышкой, никто не сомневался.
